Напишу еще раз про этот злосчастный Гидроксихлорохин

Последний, как минимум до появления приличного по нему исследования, раз. Я не против его приема хоть всем населением земли, но сам назначать его пока отказываюсь. Про комбинацию Гидроксихлорохин/Азитромицин плюс/минус цинк мы услышали в первый раз в начале марта. Микробиолог с мировым именем из Марселя Дидье Рауль написал о сто процентном излечении пациентов этой комбинацией. «Ну что, расходимся», - спросили мы сами себя, убедившись у фармакологов, что этого добра у нас хватит на десять тысяч пациентов. Потом началось. Первая пациентка, первые пять, полный первый БИТ, второй и частично третий. Использовано 80 процентов ИВЛ, пик, спад и нынешнее спокойствие и возвращение нормальных пациентов. Подход Доктора Рауля и исследования его подтверждавшие очень критиковали с точки зрения методологии и многочисленных странностей анализа.

Вторым источником веры в этот протокол стал доктор Зеленко. Семейный врач хасидской общины заявлял о том, что помог сначала 100, потом 350, потом 700, потом 2000 пациентов и всем именно этой комбинацией с цинком. У доктора Дидье цинк не был таким важным фактором, зато результаты такими же. С хасидами мне довелось работать очень много, это были чудесные, порой безумные времена.

Был у меня как-то пациент. По паспорту ему было 79, но на вид больше похоже на сто лет. Это частая ситуация у переживших Холокост. Документы после войны выдавали произвольно. Мой папа до сих пор жалеет, что ему записали правильный возраст. А я жалею, что Соломона, данного ему при рождении, поменяли на Севу. Но вот мой пациент. Тяжелая пневмония, септический шок, пневмококк. После интубации и стабилизации, я попытался как-то найти подход к семье, но старший сын, следующий патриарх даже слушать меня не желал. На интубацию он согласился, так как уровень дистресса был виден невооруженным глазом. А дальше он требовал определенного доктора, не меня. Я объяснял, что доктор - мой партнер и в данный момент недоступен. Обычно этого объяснения хватало, но не тут. Пришлось обращаться к тяжелой артиллерии, и я позвонил Изе.

Израиль Росман - парамедик, сотрудник и учитель персонала скорой еврейской медицинской службы Хатзола, которую многие в шутку называли созвучным и не заслуживающим здесь упоминания названием террористической организации, на добровольной основе работал связным между персоналом больницы и многочисленными пациентами-хасидами. Чудесный веселый и добрейший человек, он обладал неистощимым запасом терпения. Услышав фамилию пациента Изя сказал: «Ойвэй, старший сын даже у нас считается мишугинером». Это «даже» меня несказанно развеселило. Изя сказал, что сделает все возможное и через три часа позвонил сообщить, что семья будет шелковой. Так и произошло. Со старшим мишугинером мы вполне подружились. С этой семьей было еще много интересого, но тут важна только одна история.

Пациент к сожалению застрял в безвыходной ситуации стабильно тяжелого септического шока. Отказавшие органы плохо поддавались лечению и он потихоньку умирал. Старший сын в какой-то день сказал мне, что хочет второе мнения. Я совершенно не возражал, но, услышав, что должен присутствовать при осмотре каким-то доктором, которому доверяет община, и что раньше 8.30 вечера доктор не сможет приехать, попытался взбунтоваться. Моя смена заканчивалась в семь, а следующая начиналась в 6.30 утра. Сын очень заволновался и предложил заплатить мне любую сумму. Я оскорбился, отказался и немного непоследовательно согласился подождать. Он удивленно пробормотал что-то типа: «А в нейрохирургии никто не отказывался», и довольный успехом исчез. Консультант выглядел очень солидно, у него были прекрасные манеры. Он начал уверенно меня расспрашивать о ходе болезни. Докладывая со всей обстоятельностью течение септического шока у бедняги-пациента, я понял, что собеседник не понимает ровным счетом ничего в интенсивной терапии. Чтобы проверить свою теорию я подкинул пару пасхалочек понятных любому интенсивисту. Он и ухом не повел. То есть он и не должен был знать теорию и детали того, чем я занимаюсь. На его карточке было написано «паллиативная и семейная медицина». Выслушав меня и сделав вид, что ему все ясно, он уверенно сообщил семье пациента, что я знаю, что делаю, что ситуация очень тяжелая, и уехал.

Понял я тогда одно. Наука, знания, умения для общины часто не важны, а разговаривать с пациентами лучше после того, как тебя им правильно представят. Я не знаю, что сказать про результаты доктора Зеленко, а при просмотре ютьюбов он вызывает огромную симпатию. Но думать, что неожиданно течение болезни именно в закрытой хасидской популяции настолько отличается в лучшую сторону из-за лечения, которое пробовали везде, мне сложно.

Последним же источником постоянной пропаганды использования препаратов хинина является президент Трамп. Подключенный к твиттеру матюгальник на сотню миллионов слушателей не признает советов умнейших ученых из своего окружения и безостановочно навязывает публике непроверенное лечение. Я не уверен, что это этично. По меньшей мере странно. К сожалению какое-то количество избирателей достаточно некритично относится к сказанному президентом и требуют препарат в массы.

Во время хининовой вакханалии в больницы поступали пациенты, принимающие эту комбинацию препаратов дома, некоторые из них оказывались у нас в интенсивной терапии и на ИВЛ. Всех пациентов, поступивших в больницу отправляли в отделение на этой комбинации. Но и они попадали к нам и на ИВЛ. В конце марта - начале апреля мы стали сильно сомневаться в этом лечении. Как стали сомневаться и во многих других лечебных заведениях. Возможно раннее начало лечения - основа успеха. Это было бы логично. Эту теорию сейчас как раз проверяет NIH в прекрасном по дизайну исследовании на 2000 пациентов. Тысяча человек в группе препарата и тысяча в группе плацебо. Почему-то они начали его только сейчас, а не когда пациентов было много больше. У меня не хватило фантазии придумать исследование, дающее возможность доказать профилактические свойства хинина. А еще меня обвиняли в лицемерии. Мол я пил джин с тоником для профилактики. Джин я искренне люблю, не отрицаю. В начале марта я пошутил о тонике в качестве профилактики в группе врачей. Один терапевт из Тайваня посчитал эквивалентную дозу тоника, переводя содержащийся там хинин в хлоро- и гидроксихлорохин. Получилось от шести литров в день.
Тоник я, кстати, не очень люблю. Слишком сладкий. Пью теперь джин с лимонным соком, уповая на витамин ц.

Реаниматолог из Нью-Йорка
Евгений Пинелис